(4:00 A.M.).
Опять четыре утра — и сна ни в одном глазу,
Фильмы и клипы уже надоели, где все хорошо, но я-то здесь, наяву — в мыслях,
И взгляд в потолок, я знаю, что теперь уже не усну,
И дождь по карнизу, мне песню как обычно грустную сеет…
На столе сигареты, Паланик лежит на полу открытый,
И ты бредешь полусонный на ту, — ту самую — старую кухню,
Где все, как и было – фиолетовый «лапоть», все там же лежит на стуле,
А кофе горячий в четыре утра, обжигает душу и сухие от вчерашнего вина губы.
Самая грустная в мире повесть – когда ты один, и...
Тебе кажется, что мир рухнул, но мозг то жив, и рисует картины,
Где шары на даче, и розовый твой — на пляже бикини,
И весь этот дурдом, каждый день в моей голове — с ума сошедшей наполовину.
И опять исписана тетрадь, всё тихо, и красный чайник молчит,
Когда-то искали его с тобой в магазине, в дождь и стужу,
Он греет теплом и светом, что в голове до сих пор сидит,
А зеленый в серванте, с него сейчас – только одни лужи…
Мысленный бунт — еще та революция, кто не сбежал — герой,
Я бы хотел уснуть и проснуться, но на этот раз — уже вместе,
Твои когда-то слова: «Вот она, моя самая главная в жизни любовь»,
– я не забыл, но по привычке, я осознаю, что эти слова были лестью...
И мне главное знать, что у вас все хорошо и ладо,
Что вас не задевают - мороз, длинные ночи, и в душе стужа,
Мне и так хорошо знать, что ты где-то на земле все же есть рядом,
Что иногда и ты думаешь, чем он был занят в четыре утра — когда солнце еще не встало.
Я знаю, что ты уже и не помнишь, что когда-то — в вечной любви мне призналась,
И вроде кажется, что теперь — это уже смешно и глупо,
А я живу все там же — все в тех замечательных днях и мечтах,
И у меня наоборот — это всё, что в душе от тебя осталось.
И рассказать тебе, как срываются с неба мои дожди?
Как мной придуманный мир, начинает в четыре утра вращаться вспять?
Но нет, меня жизнь научила, в прошлое — не жалея сжигать мосты,
Но, почему-то мост я поджог, а сам..? Сам остался на нем стоять…
